Неточные совпадения
В женском вопросе он был на стороне крайних сторонников полной свободы женщин и в особенности их права на труд, но жил с женою так, что все любовались их дружною бездетною семейною жизнью, и устроил жизнь своей жены так, что она ничего не делала и не могла делать, кроме
общей с мужем
заботы, как получше и повеселее провести время.
Мысль его плодотворна, фантазия производительна, душа открыта для добра, деятельности и любви — не к одной Вере, но
общей любви ко всякому живому созданию. На все льются лучи его мягкости, ласки,
заботы, внимания.
У всякого своя угрюмая
забота на лице и ни одной-то, может быть,
общей, всесоединяющей мысли в этой толпе!
У него сознание это происходит не из свободного стремления содействовать
общему благу и проистекающего от того чувства любви и благодарности к той власти, которая несет на себе
заботы об этом благе.
В последнее время Лопухову некогда было видеться с своими академическими знакомыми. Кирсанов, продолжавший видеться с ними, на вопросы о Лопухове отвечал, что у него, между прочим, вот какая
забота, и один из их
общих приятелей, как мы знаем, дал ему адрес дамы, к которой теперь отправлялся Лопухов.
Что же коснулось этих людей, чье дыхание пересоздало их? Ни мысли, ни
заботы о своем общественном положении, о своей личной выгоде, об обеспечении; вся жизнь, все усилия устремлены к
общему без всяких личных выгод; одни забывают свое богатство, другие — свою бедность и идут, не останавливаясь, к разрешению теоретических вопросов. Интерес истины, интерес науки, интерес искусства, humanitas [гуманизм (лат.).] — поглощает все.
Главное, что коробило народных пастырей в мирной агитации работников, это то, что она выводила их из достодолжного строя, отвлекала их от доброй, нравственной и притом безвыходной
заботы о хлебе насущном, от пожизненного hard labour, на который не они его приговорили, а наш
общий фабрикант, our Maker, [наш создатель (англ.).] бог Шефсбюри, бог Дерби, бог Сутерландов и Девонширов — в неисповедимой премудрости своей и нескончаемой благости.
Ни мысли, ни
заботы о своем общественном положении, о своей личной выгоде, об обеспечении; вся жизнь, все усилия устремлены к
общему без всяких личных выгод; одни забывают свое богатство, другие свою бедность — идут, не останавливаясь, к разрешению теоретических вопросов.
С точки зрения
общего, естественного человеческого права, каждому члену общества вверяется
забота о постоянном совершенствовании существующих постановлений и об уничтожении тех, которые стали вредны или ненужны.
Не говорят ли благоразумные люди, удерживая молодых людей от женитьбы: «Жена-то ведь не лапоть, с ноги не сбросишь!» И в
общем мнении самая главная разница жены от лаптя в том и состоит, что она приносит с собою целую обузу
забот, от которых муж не может избавиться, тогда как лапоть дает только удобство, а если неудобен будет, то легко может быть сброшен…
— Если об
общем счастии, о мужском и о женском, то я вовсе не думаю, чтобы женщины стали счастливее. если мы их завалим работой и
заботой; а мужчина, который, действительно, любит женщину, тот сам охотно возьмет на себя все тяжелейшее.
Другой не менее важной
общей мыслью была
забота о «пропитале», в частности — о харчах.
В
общих чертах повторилась та же самая картина, что и вчера: те же огни на берегу, те же кучки бурлаков около них, только недоставало вчерашнего оживления. Первой
заботой каждого было обсушиться, что под открытым небом было не совсем удобно. Некоторые бурлаки, кроме штанов и рубахи, ничего не имели на себе и производили обсушивание платья довольно оригинальным образом: сначала снимались штаны и высушивались на огне, потом той же участи подвергалась рубаха.
Общий интерес придавал этому оторванному от родной земли уголку крестьянского мира совершенно своеобразную физиономию: они принесли сюда свою великую крестьянскую
заботу, от которой давно «ослобонились» мастеровые и разный другой сброд, какой набирается на сплав.
У каждого из нас явились свои отдельные интересы,
заботы, которые мы уже не пытались сделать
общими.
Акулина заметнее стала отделяться от
общего круга живших с нею людей, и одна из самых главных
забот ее состояла уже в том, чтоб безукоризненным, точным исполнением работы и обязанностей отклонять от себя всякого рода отношения, которые могли бы возникнуть между ними и ею в противных обстоятельствах.
И все это правда: я русский офицер, и действительно, если вам угодно, по образованию я мужик в сравнении с моею женою, особенно с ее матерью; но ведь они обе знали, что я русский человек, воспитывался в морском училище на казенный счет, но по-французски и по-немецки я, однако, говорю и благодаря родительским
заботам кое-что знаю, но над
общим уровнем я, конечно, не возвышаюсь и имею свои привязанности.
В обители большим праздником считался Успеньев день, когда праздновался «престол» в новой церкви. Вперед делались большие приготовления, чтобы накормить сотни богомольцев. Вся братия была погружена в хозяйственные
заботы, и даже брат Ираклий должен был помогать на кухне, где месил тесто, чистил капусту и картофель. Половецкий забрался к брату Павлину за два дня и тоже принимал участие в
общей братской работе в качестве пекаря.
Нет, в ней сознание своего достоинства, своей самостоятельности настолько же сильно, как и сознание кровного родства ее с людьми и взаимной обязанности людей поддерживать друг друга в
общих трудах и
заботах жизни.
Убеждение это до такой степени стало
общим и твердым, что родители, по совету врачей, устраивают разврат для своих детей; правительства же, единственный смысл которых состоит в
заботе о благосостоянии своих граждан, учреждают разврат, то есть разрешают существование сословия женщин, долженствующих погибать телесно и душевно для удовлетворения распущенности мужчин.
Таких
забот, какие прилагались теперь частными лицами, чтобы помочь голодающим крестьянам по одному человеколюбию и состраданию, тогда и в помине ни у кого не было, да никакое оказательство в смысле
общей помощи было и невозможно; а само правительство, разумеется, не могло прокормить всех голодных.
Забот о школе для крестьян я не находил ни у нас, ни в соседних имениях. И лечили их как придется, крестьян — знахарки, а дворовых кое-когда доктор. Больниц — никаких. Словом, тогдашний крепостной быт. У государственных крестьян (их зовут там и до сих пор „однодворцами“) водились школы и даже сберегательные кассы; но быт их не отличался от быта крепостных, и, в
общем, они не считались зажиточнее.
Общий любимец их писал из Приречья к Михаилу Аполлонычу, что «не забывает их среди приятной жизни в своем семействе и хлопот по наследству, заочно познакомил их с матерью и сестрами, которые, не видевши их, еще полюбили. Когда кончатся мои деловые
заботы, — прибавлял он, — непременно привезу их в Москву, чтобы они сами могли оценить душевные качества, которыми жители дома на Пресне скрасили мою московскую жизнь и заменили мне мое кровное семейство».
Убеждение это до такой степени стало
общим и твердым, что родители, по совету врачей, устраивают разврат для своих детей; правительства, единственный смысл которых состоит в
заботе о нравственном благосостоянии своих граждан, учреждают разврат, т. е. регулируют целое сословие женщин, долженствующих погибать телесно и душевно для удовлетворения мнимых потребностей мужчин, а холостые люди с совершенно спокойной совестью предаются разврату.